Город, которого нет [СИ] - Ирина Сыромятникова

— Это ты убил Учителя Лорана!

Сомнения об Искусниках пропали. Я не стал отрицать очевидное и пожал плечами:

— Он бросил вызов черному магу, мы такое не прощаем. Кстати, у него тоже была такая штука, — я кивнул на арбалет. — Но это ему не помогло.

— У нас есть твой приятель, — резонно заметил этот козел. — И мы можем его убить!

— А смысл? Если это будет стоить всем вам жизни?

Я не представлял, как он будет выкручиваться из этой ситуации. Можно было подождать, когда арбалетчики устанут (оружие-то у них тяжелое), можно было дождаться Макса — он неуклонно приближался к своей жертве, заминка была в том, что зомби надо было лишь слегка придушить человека, а не вырвать ему глотку.

Должно быть, мысль о временном факторе не давала главарю покоя.

— Мы готовы умереть! — объявил он. — А наши соратники сумеют заставить тебя ответить за твое преступление. Твои хозяева не смогут прикрывать тебя вечно!

Я понял, куда он клонит и забеспокоился: моих навыков не хватит на то, чтобы проделать все незаметно, а месть за смерть друга совсем не то же самое, что необходимая самооборона, тут Сатал может и не пойти мне навстречу. Таким образом, опосредованно они сумеют-таки мне навредить — попросту выставят уголовником. В толковании закона по отношению к черным суд не знает снисхождения (нам только волю дай, мы все в свою пользу повернем), а значит, вместо нимба героя я получу минимум двадцать лет и Оковы Избавления (уже настоящие). Как я буду выглядеть в глазах Лючика? Если честно, мнение семьи на этот счет волновало меня гораздо сильнее жизни Рона. Вот такой я гнусный, эгоистичный и вообще — черный маг.

— Почему ты решил, что мне нужно вас убивать? Вас посадят как убийц, плюс — хранение оружия. Считаешь, этого мало?

Но, конечно, сколько-то там лет заключения в обмен на жизнь Четвертушки меня не устраивали, чисто из эгоистических соображений — не симметрично как-то. Наверное, это было ясно и Искуснику, он оскалился и бросил в мою сторону какой-то предмет:

— Либо ты выпьешь это прямо сейчас, либо можешь начинать звонить в полицию — твоему дружку конец!

Как это свойственно не знакомым с черными людям, он оценивал мое поведение по себе, наивный. Я уже знал, что в пузырьке — запах у блокиратора очень уж специфический. Да, Рон, ты мне дорог, но собственная жизнь — дороже. Утешься, я позабочусь, чтобы эту компанию притравили в тюрьме (есть у меня парочка рецептов — противоядия не существует). Их смерть будет ужасна! Но в тот момент, как я отказался от мысли об убийстве, ситуация предстала передо мной совершенно в другом ключе.

"Эй, чудовище! Вылезай, монстр проклятый!" Шорох испустил волну подозрительного внимания. "Сейчас я попытаюсь нейтрализовать того, что с ножом, а остальные меня прикончат. Если не хочешь, чтобы все твои труды пошли прахом, действуй! Солнечного света здесь нет". Согласие нежитя пришло неожиданно легко, он был не против возможности показать мне себя, так сказать, для пущего страху, а отвращающих амулетов в этой части города не было. "Четвертушку не тронь!" И это — пожалуйста. Ну и отлично!

Я улыбнулся в глаза козлу с амулетами, подкинул пузырек на ладони: самое сложное было решиться вот так вот — плюнуть на себя. Но лучше умереть, чем позволить Шороху стать свидетелем моего позора! Я глубоко вздохнул и взвинтил Источник, жаром его ярости выбивая из души всякие сомнения. Нож, царапающий горло Четвертушки, рассыпался в пыль, мудак, угрожавший его жизни, отлетел в сторону с переломами обеих рук, арбалет у стоявшего справа дзинькнул. Я рванулся вперед, стремясь увести Рона с линии огня — заклинание отклонит стрелу, но не помешает арбалетчику выстрелить снова — заряженных арбалетов у него в запасе три или четыре.

Однако никаких ответных действий от Искусников не последовало, стрела не вонзилась мне в ребра, главарь не заступил мне дорогу, а тот, что прятался слева, не атаковал со спины с заточкой в руках. Я успел подхватить Четвертушку прежде, чем он хлопнулся лбом об пол, а вокруг уже творилось черти что. Тусклый свет электрических ламп стал совсем блеклым и дрожал, нет, это дрожал воздух, заполненный черной рябью, словно миллиардом падающих листьев. Голову будто набили ватой, воцарилась такая глухая тишина, что даже биения сердца не было слышно, только непрекращающийся шорох, словно ветер заблудился в ветвях. Я рискнул посмотреть на врагов сквозь эту вакханалию теней — они замерли там, где стояли, их глаза были широко раскрыты, а лица искажены ужасом. Черные хлопья закручивались вихрями и летели В НИХ, вливаясь в тела непрерывным потоком. Жертвы Шороха что-то видели — зрачки метались туда-сюда, а мышцы подергивались — но что именно, сказать было невозможно. Хотя, учитывая мой собственный опыт, им можно только посочувствовать — их живыми забрали в ад.

Надо сваливать отсюда. Не то, чтобы мне было страшно, но лучше Шороха не дразнить.

Я взвалил Рона на плечи (ох, тяжел боров!) и зашагал к двери, попутно нажал в кармане надзоровский "манок" (посмотрим, как быстро они среагируют!). Снаружи было уже совсем темно, следом за мной в дверь проскользнул Макс, так и не успевший никого потрепать. Вокруг складов по-прежнему было тихо и пусто. В одном Искусникам не откажешь — умеют они делать все без свидетелей, хотя и не всегда знают — что.

Я усадил стонущего Рона на ящики и принялся возиться с веревками (его не только опоили, но и связали), а пса-зомби отослал в гараж (нечего ему мелькать лишний раз перед посторонними). Осталось дождаться, когда "надзор" меня найдет.

— Что это было? — бормотал немного оклемавшийся Четвертушка.

— Черная магия, черная магия, — успокаивал я его.

— Они умрут?

— Почем мне знать! — оставался маленький вопрос, который мне хотелось бы разъяснить. — Это они из-за меня тебя взяли, чтобы ловушку сделать?

— Нет, — Четвертушка горько усмехнулся. — Папкины деньги. Им нужны были папкины деньги.

Ах, да, конечно! Это более рациональный повод. Я повеселел: значит, все затеяно не ради мести мне. Вот и славненько! Кстати, раз он очухался, то можно начинать допрос:

— Зачем ты тогда поперся к управлению?

— Сэм сказал, что ты в "надзор" за деньги стучишь.

Я не удержался и фыркнул — как же, за деньги! Стрясти что-то с этих жмотов просто не реально.

— А с Сэмом у тебя что?

— Да ничего!! — Четвертушка попытался вскочить, но явно не рассчитал сил и рухнул обратно, осовело хлопая глазами. — Он подлизывался, к друзьям своим зазывал. Я не сразу понял, что это за фрукты.

— Я ж тебе говорил, что от него Искусниками смердит, слушать надо умного человека!

На то, чтобы ругаться у Рона сил не было, мне даже показалось, что он снова отключился. Вокруг сразу стало тихо и скучно.